23-25 июля на Западной Украине состоялось рабочее совещание соратников Политического Совета Этнополитического объединения Русские. Член Политсовета Станислав Воробьев делится с Правым взглядом своими впечатлениями от пребывания на Украине.
Первое и самое сильное впечатление произвели Храмы, а точнее их количество. Подлетая к Закарпатью на самолете со стороны Львова, первое, что бросается в глаза, это каменные храмы, стоящие в центре любой деревни. Аккуратные и ухоженные с примыкающими к ним кладбищами, они колют глаз русскому, проживающему на территории, зачищенной безбожной властью от любых видимых следов христианства.
Как-то, путешествуя по Вологодчине, я обратил внимание, что в каждой русской деревне имеются следы Храмов. Но сейчас, после безбожных ленинско-сталинских пятилеток от них остались только фундаменты, и лишь кое-где стены, заросшие лишайником и кустами.
На Западной Украине сразу ощущаешь, что мертвящий ветер большевизма обошел ее стороной.
Однако вернемся к живым впечатлениям.
По прилету во Львовский аэропорт я был настороже, ожидая услышать уродливое издевательство над русским языком, именуемое «мовой». К моему удивлению на мове не говорил никто – по крайней мере, я этого не услышал.
Ехать мне надо было до какой-то деревни в Закарпатской губернии, т.е. через три области – Львовскую, Ивано-Франковскую и Закарпатскую. С учетом лимита времени осталось одно – брать легковую и ехать.
Первый же диспетчер таксистов заговорил со мной на литературном языке. Львовский таксист также говорил исключительно на литературном без каких бы то ни было диалектов. Более того, в процессе поездки таксист предупредил: «Там, куда Вы едете, можно встретить таких людей (он сморщил нос, как от неприятного запаха), которые называют себя «украинцами». Так вот, с ними будьте осторожнее. Это такая мразь!» Я был в шоке и долго переваривал этот пассаж. Ломался старый совковый стереотип об однородности Западной Украины.
Но это было начало.
Чем дольше я здесь находился, тем больше проявлялось второе, тоже сильное впечатление, уже после посещения Ивано-Франковска (бывший Станислав) и Львова. Это ощущение русского духа. Вот это-то самое поэтическое — «Здесь Русский Дух, здесь Русью пахнет!»
И, действительно, никакого, даже самого малого ощущения чего-то инородческого, иностранного здесь нет. Кругом русские люди, тот же менталитет, те же формы общения, надписи на русском. Пожалуй, даже в Москве сейчас этого ощущения, что кругом все свое, родное, уже нет — засилье инородцев и иноверцев здесь так сильно, что приезжий русский не ощущает здесь себя дома, возникает чувство постоянной опасности, напряженности.
Во Львове и Закарпатье такого чувства нет. Единственно, что не можешь отделаться от мысли, что сюда свезли всех двоечников с матушки России и поселили. Вывеска по-русски, но с ошибками. Все говорят по-русски, но криво, искажая и коверкая слова.
Однако, вспоминая историю Западной Украины, быстро понимаешь, что это не вина людей, а их беда. Сколько столетий эти русские люди из поколения в поколение находились под жесточайшим прессом. Сначала Польша, а затем и Австро-Венгрия с ее чисто немецким орднунгом, под которым погибает все живое. Русское Православие здесь столетиями притеснялось и вытравливалось. Шли постоянные попытки подмены его греко-католической, униатской, а по сути глубоко чуждой народу ересью латинства.
И поэтому неудивительно, что большинство православных Храмов переделано в униатские, а то и чисто католические. Вспомним хотя бы, что в начале Великой Войны 1914 г. австро-венгерские власти «в целях профилактики» расстреляли здесь более 200 православных священников. И ничего — никто в Европе не закричал: «Ах, преследования за веру! Ах, религиозный геноцид!»
Это нормально для европейца, что русские православные преследуются и истребляются. Их жалко ничуть не больше индейцев Северной Америки. Ну, были. Ну, не будет. Подумаешь!
Этот европейский двойной стандарт свойственен так называемой «белой Европе» во всем. Они четко делят мир на своих и чужих. И русские у них были, есть и будут только среди чужих. А в отношении чужих можно все — любая гадость, любой геноцид легко переваривается совестью европейца: «Это чужие». Начиная от 4-го Крестового похода, разграбившего Константинополь, и кончая гуманитарными продуктами питания, наводнившими страну с перестройки, но не отвечавшими ни одним европейским стандартам качества (по принципу: «русские все сожрут»).
Это надо раз и навсегда запомнить доморощенным расовым интернационалистам, которые, несмотря на очень жестокие исторические уроки, стараются найти в Европе что-то общее, вплоть до союзника в борьбе с «восточной угрозой». К сожалению, фраза Императора Александра III о том, что у России нет и не может быть союзников, до сих пор не понята многими людьми, называющими себя националистами.
Возвращаясь к впечатлениям от поездки, не могу не отметить, что она разрушила еще один миф — о русофобии и некоей самостоятельной украинской нации, которая-де сложилась на просторах Западной Украины.
Все встречи и беседы с местными жителями привели меня к выводу о том, что русский народ Западной Украины, хоть и подвергавшийся колоссальному давлению со стороны поляков, австрийцев и, самое страшное, — советских коммунистов, не утратил своей глубинной связи с остальной своей частью от Москвы и до Курил.
Это не исключает наличия здесь убежденного сепаратистского контента. Объясняется этот феномен в основном просто. Причин появления украинского сепаратизма много – это и полная потеря аристократии на землях Малой Руси, это и столетняя оккупация, это и вражеская пропаганда и страшное давление католиков. Но главная причина успеха, как ни странно – это коммунизм и те зверства, которые творили еврейские коммунисты в России. Этот ледяной ужас, который шел из центра России, охватил всех русских, но в особую форму он вылился именно на окраинах. И спрятаться от этого ужаса, и защититься как-то от негосподручнее было, спрятавшись в раковину сепаратизма и местечковости.
Это была удобная раковина. Она породила и УПА и УНСО, в боевых частях которых было не меньше русских выходцев с какой-нибудь Брянщины или Новгородчины, чем с Галиции и Львовщины.
Все они сражались с коммунизмом на единственной тогда, да — чуждой, да — польской, но такой удобной идейки некоего особого народа. Уж больно страшна была действительность советской России, уж больно хотелось зарыться с головой в свое «домотканное», но только не иметь ничего общего с убиваемым русским народом. Из этого же источника все «казачьи республики», весь окраинный сепаратизм русских.
Сейчас это уже не имеет прежней силы и интерес к этому явлению со стороны большинства населения во многом утрачен. И только отсутствие на горизонте других политических сил, кроме украинских сепаратистов, делает политический ландшафт Западной Украины именно таким, какой он сейчас есть.
Появись сейчас организация, призывающая население Галичины вспомнить свою историю — князя Даниила Галицкого, историю Прикарпатской Руси, всю тысячелетнюю историю русского народа, который и пошел-то от Галицкого княжества, — и вопрос с сепаратизмом будет отнюдь неоднозначен.