Днём, в субботу, 14 ноября, по Пятому каналу, в программе «После смерти», петербургский историк Лев Лурье и писательница Устинова целый час дискутировали об известном «деле Бейлиса», т.е. о ритуальном убийстве евреями в 1911 году киевского мальчика Андрюши Ющинского. Их окончательный вывод: Андрюшу убили сверстники, сводя с ним личные счёты. Вывод — архиглупый, ибо откуда дворовым мальчишкам знать, где на теле надо наносить многочисленные уколы для источения жертвенной крови. Как известно, ритуальный характер убийства был признан судом присяжных. Через два дня по Второму каналу начался показ сериала о советском колдуне-еврее Вольфе Мессинге, который прославлялся как выдающийся человек, хотя таковым он отнюдь не был. Еще раньше, 4 ноября, в день «народного единства», на киноэкраны вышел фильм «Царь», снятый режиссером-евреем Лунгиным об Иване Грозном. Фильм пакостный и кощунственный.
Все эти события не имели бы значения, если бы не отражали усиление сионистского давления на общественное сознание в плане иудизации русской культуры и национального духа.
Это давление существовало на всём протяжении истекшего века, временами то усиливаясь, то ослабевая в зависимости от общественно-политической ситуации. В советский период сильнейшим оно было после Октябрьского переворота, поскольку евреи имели тогда огромную власть в стране, а также во время т.н. оттепели, когда они же возглавили либеральную интеллигенцию, недовольную существовавшим строем. Ситуация повторилась при перестройке, но тогда еврейскому нажиму противостало патриотическое движение, которое впервые гласно и громко начало обсуждать русско-еврейский вопрос.
Это обсуждение вызвало определённое безпокойство среди сионистов, поскольку оно заинтересовало многих русских и привлекло их откровенные симпатии в силу актуальности данного вопроса. Появилось большое число серьёзных публикаций, репринтов, исследований и полемических статей. Вето с запретной темы было снято и, казалось, надолго. Казалось, слова «еврей», «сионист» и «иудеомасон» впредь будут безстрашно употребляться и авторами и обывателями. Ан нет, негласная еврейская цензура быстро восстановила прежние ограничения и задвинула на задний план обсуждение русско-еврейского вопроса.
Справиться к началу ХХI века с этой нелёгкой задачей российским сионистам помогла прежде всего нелегальная эмиграция, которая почти полностью переключила на себя общественное внимание. Эта эмиграция, заполонившая всю страну, настолько взволновала, а затем возмутила и обозлила большинство русских людей, что еврейская диаспора стала ими восприниматься как нечто привычное и неопасное. Тем более, что десятки тысяч евреев поспешили выехать из России, а миллионы полукровок заявили о своей русскости (Жириновский — наилучший тому пример!). На сегодня именно полукровки составляют основную часть еврейского населения и являются проводниками сионистского влияния в стране.
Нелегальная эмиграция и общий кризис патриотического движения, наставший в конце прошлого века, привели к тому, что сионисты, имеющие лоббистов не только в Кремле, вновь заметно оживились и обнаглели, особенно в СМИ, где и прежде их влияние было преобладающим. На главных телеканалах не проходит и дня, чтобы не были представлены или авторы-евреи или еврейская тематика, наполненная клановым самовосхвалением и пошлой амбициозностью. Эстрадный юмор вообще на 80% еврейский. Театр во многом стал объектом местечковых экспериментов, очень часто с русофобским подтекстом, а «элитное» кино — воплощением талмудического мироощущения.
Всплеск еврейской активности в России несомненно связан с общей экспансией вселенского сионизма, который усиленно работает над глобальным переустройством мира в свою пользу и нацелен на приход антихриста. Это явление наблюдается во всей западной цивилизации и в основе своей имеет разрушительно-религиозный характер для нее. Со своей стороны мы видим, с какой упорной злобой сионисты в последние годы противятся введению в наших школах Основ православной культуры и проповедуют ересь экуменизма. Преклонять колени перед собой они сегодня заставляют даже православное священноначалие.
Борьба с чужеродной эмиграцией в Россию и с существующим режимом полностью поглотила силы патриотов и они подзабыли о главной — сионистской — угрозе. Поэтому нет и не было массовых протестов против уголовного преследования «православного черносотенца» Константина Душенова в Петербурге; нет высказываний по поводу иудизации отечественной культуры. Многие, если не большинство, из патриотических авторитетов стали избегать этой темы даже вскользь и усвоили правила толерантности. А проблема-то остаётся, и обсуждать и решать её всё равно рано или поздно придётся.