6 октября 2010 года исполнилось 150-лет со дня кончины выдающегося русского мыслителя Алексея Степановича Хомякова. Мы републикуем с сайта «Русская народная линия» статью известного современного богослова, преподавателя Московской духовной академии Алексея Осипова, в которой содержится весьма интересное и глубокое рассмотрение личности и творчества А.Хомякова.
Хорошую и очень точную характеристику значения Алексея Степановича Хомякова дал философ, священник Павел Флоренский. Он считал, что всякий вопрос о славянофилах на три четверти обращается в вопрос о Хомякове, а славянофильская группа мыслится как «Хомяков и другие», потому что он являлся центром и руководителем всей славянофильской мысли. Хомяков — это тот человек, который дал основной стержень для всей славянофильской философии как таковой. В богословском плане весь Хомяков – это мысль о Церкви. Так характеризовал мыслителя отец Павел Флоренский.
Его личность необыкновенна, а творчество многосторонне. Он обладал колоссальной и блестящей эрудицией. Это был глубокий мыслитель и человек удивительной нравственной чистоты. Он был человеком поразительного целомудрия. По обету, который он дал своей матери, Хомяков хранил целомудрие до тридцати лет. Может быть, это явилось одной из причин, по которой он имел счастливейший брак. Хомяков освободил своих крестьян от крепостной зависимости, перевел их из барщины на оброк – еще одна важная деталь для характеристики его личности. Вокруг него всегда царила атмосфера мира и единства духа, и в то же время – духа здоровой и глубокой дискуссии. Поговорим о философском и богословском направлении мысли и творчества Алексея Хомякова. Интересно его отношение к Западу. Эта тема была актуальна на протяжении всей русской истории, и, тем более, актуальна для нас и сейчас. Чтобы показать, как он мыслил по этому поводу, достаточно привести хотя бы одну его замечательную краткую фразу: «Ни Богу ни миру по большому счету не нужны офранцуженные, онемеченные русские». Хомяков считал, что каждый народ не только имеет право, но и должен развиваться самобытно. Тот процесс, который мы теперь называем глобализацией, — унификация культуры, мысли, религиозного сознания, — Хомяков называл ржавчиной, которая разъедает здоровое тело, уничтожает существующее в человечестве многообразие, создающее гармонию и, в этом плане, единство народов. Философ настаивал на самобытном развитии русского народа. В том же направлении шло и на этом, собственно, строилось все славянофильство. Интересен взгляд философа на решение проблемы, которая всегда волновала мир, и которая и по сию пору стоит очень остро. Что такое демократия? Каковым должно быть правильное устройство общества? На каких принципах оно должно быть основано? Хомяков отвечает, что только тогда общество может быть устойчивым и отвечающим благу человека, когда оно построено по принципу: единство в свободе по закону любви. Эта его краткая формула просто поразительна. С одной стороны, он утверждает свободу. С другой стороны, он показывает, что эта свобода для человека имеет доброе начало и может быть благом для человека и общества лишь тогда и только тогда, когда она осуществляется по закону любви. Особо это актуально сегодня, когда свободу мы превращаем в произвол – произвол идейный, нравственный и религиозный… Никто сегодня уже не думает о том, насколько то или иное слово или действие будет полезно или вредно для окружающих его. Та свобода, которая пропагандируется сейчас на Западе, это свобода не по любви, а свобода ради свободы. Хомяков говорил о том, что пропаганда свободы ради свободы – это один из самых сильных рычагов, которым разрушается общество, человек, личность, душа. Он утверждал, что во всей жизни человека и народа первичным является религиозное начало. Какова вера – таков человек. Какова вера — таков и народ. При этом Хомяков отличал веру от верения – очень подходящий термин, под которым он подразумевал чисто внешнее, формальное отношение к религии и всем тем предписаниям, которые ею установлены. Под верой же он разумел жизнь, в полной мере соответствующую религиозным требованиям.Православную Церковь мыслитель рассматривал как основной фактор общественной жизни. Хомяков был замечательным оппонентом всем тем, кто рассматривал Православие, как нечто отжившее, старомодное, ненужное. Он утверждал и блестяще обосновывал, доказывал истинность Православия. Мне бы хотелось обратить особое внимание на его три очень интересных письма «о западных исповеданиях», в высшей степени актуальных для современного человека. Хомяков показывает в них все то принципиальное и фундаментальное различие, которое существует между Православием, католицизмом и протестантизмом. Верхогляды просто не видят этого, потому что им все равно (для них, как говорят французы, «ночью все кошки серы»). Надо сказать о его удивительном понимании Церкви. «Церковь не есть множество лиц в их личной отдельности, но единство Божией благодати, живущей во множестве разумных творений, покоряющихся благодати», — писал Хомяков. Он решительно отвергал то определение и понимание Церкви, которое нами было заимствовано из западной богословской литературы. Церковь – это не общество и не структура. Общество и структура – это форма, одежда, личина, но никак не Церковь. Хомяков говорит о Церкви, прежде всего, как о единстве духа. Церковь – это единство Божией благодати, то есть Духа Святого, который живет в тех, кто покоряется этому духу. Именно в единстве духа Церковь, а не в структуре, организации, дисциплине и даже канонах и формальном единстве вероучения. Можно быть в высшей степени едиными в вероучении, но остаться без Духа Божия. Эти определения Хомякова тогда были просто революционными, и, думаю, не для всех они и сегодня приятны. Как глубокий мыслитель и чистой души человек, он видел, что такое Церковь по существу. Он отличал Церковь не по внешней ее стороне, когда к Церкви принадлежит каждый крещеный человек, независимо, к великому сожалению, от его нравственного или безнравственного образа жизни, характера его веры и даже причастности к христианским таинствам. Церковь – это благодать. А благодать приобретается человеком только при правильной христианской жизни. Поэтому Хомяков и писал, что Церковь заключатся не в числе верующих, а в духовной связи, их объединяющей. Хомяков подчеркивает, что Церковь – это не авторитет, а Истина. Это очень серьезная мысль. Когда мы говорим «авторитет», то извольте закрыть глаза. Авторитет сказал – извольте слушать. Истина же призывает: приди и виждь, убедись сам. Мыслитель проводит большое различие между вещами, которые с необходимостью предстают пред нашим взором. По его словам, есть большая разница между служением Церкви миру и обмирщением Церкви: можно так служить миру, что от Церкви ничего не останется. Как-то он написал такие сильные слова, которые сегодня далеко не всем понравятся: «Есть какая-то глубокая фальшь в союзе религии с социальными треволнениями; стыдно становится за Церковь, до того низко упавшую, что она уже не совестится рекомендовать себя правительствам или народам, словно наемная дружина, выторговывающая себе за усердную службу денежную плату, покровительство или почет… Когда Церковь вмешивается в толки о булках и устрицах и начинает выставлять напоказ большую или меньшую свою способность разрешать подобного рода вопросы, думая этим засвидетельствовать присутствие Духа Божьего в своем лоне, она теряет всякое право на доверие людей». Вот какими словами выражает Хомяков свое отношение к обмирщению Церкви. Думаю, ему за это может сегодня достаться от разных «социальных деятелей»… Интересен также рассматриваемый мыслителем вопрос об отношении к другим верованиям, конфессиям. Его отношение ко всем людям, которые не состоят в Православной Церкви, действительно обращает на себя внимание. «Многие спаслись (напр., некоторые мученики), не приобщившись ни одному из таинств Церкви (даже и Крещению), но никто не спасается, не приобщившись внутренней церковной святости, её вере, надежде и любви; ибо не дела спасают, а вера», — пишет Хомяков. Как же быть в отношении других людей, которые не в Церкви? «Остальное же человечество, — отвечает он, — или чуждое Церкви, или связанное с нею узами, которые Бог не изволил ей открыть, предоставляет она суду великого дня … но над неслышащими её призыва не произносит приговора, зная повеление своего Спасителя и Главы: «не судить чужому рабу»». Богослов говорит, что те сокровенные связи, которые соединяют земную Церковь с остальным человечеством, нам не открыты, и поэтому мы не имеем права строгого осуждения всех, прибывающих вне видимой Церкви. Тем более, что такое предположение даже противоречило бы Божественному милосердию. Говоря о католицизме, Хомяков прямо утверждал, что католичество само по себе – это глубокое заблуждение. Там, где нет правильной жизни – не может быть и правильного познания. «Познание божественных истин дано взаимной любви христиан», – пишет он. Рим же, по его словам, «разорвал всякую связь между познанием и внутренним совершенством духа». Вот почему там появилось протестантство и всякие ереси. В «письмах об исповеданиях» Хомякова дается хорошая, здоровая критика католицизма. Люди должны с ней познакомиться, ибо католицизм движется на нас, как танковая колонна. Алексей Хомяков был уникальным человеком. Он не кончал никакой духовной школы, не имел священного сана. Но это был мыслитель, все идеи которого поразительным образом основаны на святоотеческих традициях. В своих трудах он даже не цитирует Святых Отцов, но постоянно в своих рассуждениях проводит их мысли. В заключение еще раз скажу о том, что Хомяков актуален для нас сегодня во многих планах. Он актуален в оценке Запада, который для России становится все большим идолом. Хомяков отстаивает самобытность русской жизни и мысли. Он показывает и аргументировано обосновывает истинность Православия и его фундаментальное отличие от протестантизма и католицизма. Хотя бы только эти аспекты его творчества чрезвычайно актуальны и насущны для нас сегодня.