Русский марш 2009 года в традиционном его формате (сбора-шествие-митинг) организован и проведен не был по известной причине, которую даже неприлично называть.
Поэтому 4 ноября ведущими организациями Петербурга — Русским Имперским Движением, Славянским Союзом и ДПНИ и, условно говоря, «группой правой молодежи» — были организованы три различных по смыслу и формату мероприятия.
Активисты Русского Имперского Движения в этом году не сочли нужным иметь дело с петербургской администрацией. Не было смысла очередной раз бодаться с твердолобыми чинушами из Смольного или выпрашивать у бездушных клерков очередной маршик по безлюдному переулку. А «перекрывать улицы» и прочая романтика — дело явно на сегодняшний день провальное.
Посему РИД в этом году вышел на Невский проспект не в честь Дня Схватки с ОМОНом, а в честь Дня народного единства и Казанской иконы Божией матери. Поздравить горожан с праздником в 14 часов собралось несколько десятков активистов РИД и РОНС. Небольшие группы (во избежание задержаний) распределились по Невскому проспекту и стали раздавать прохожим специально заказанные черно-золото-белые флажки и листовки с рассказом о Флаге Российской империи и смысле Дня народного единства. История Смуты начала XVII в., которая закончилась избавлением России от иноземной оккупации силами народного ополчения Минина и Пожарского, весьма заинтересовала прохожих, остановившихся почитать листовку и послушать русских патриотов. Особо граждан вдохновила очевидная параллель Смутного времени с современностью (Лжедмитрий, оккупированный Кремль, Ополчение полковника Квачкова и др.).
Для владельцев автомашин активисты РИД подготовили специальные ленточки расцветки имперского флага. На проезжих частях Невского проспекта водители охотно брали ленточки и повязывали их на видное место, используя остановку перед светофором для знакомства с текстом листовки.
Мероприятие прошло спокойно и происшествий, несмотря на то, что весь Невский был оцеплен милицией, а вокруг было полно машин и автобусов, забитых ОМОНом. Милиционеры также охотно брали листовки и флажки, называли себя русскими и как всегда говорили о том, что «они все понимают».
Славянский Союз в Петербурге в этом году решил также отдохнуть от противостояния с «правоохранительными» органами и согласился на предложенный Смольным митинг в далеком Полюстровском парке (с 14 до 16 ч.). Несколько сотен людей, организованных СС и ДПНИ, собрались у Финлянского вокзала с намерением маршировать к парку, но были, по указанию милиции, рассажены в несколько автобусов и доставлены к месту проведения митинга. Полюстровский парк был оцеплен значительными силами ОМОНа и ВС. Митинг прошел без эксцессов, не считая традиционной стычки с «антифашистами». Несколько мужчин и женщин неприятного облика и непонятной ориентации растянули плакаты, изобличающих «фашизм» митингующих, но вскоре были разогнаны активными действиями русских патриотов.
Русским патриотам, неудовлетворенным праздничной акцией РИДа и санкционированным митингом Славянского Союза, было предложено принять участие в радикальном мероприятии, организованном группой правой молодежи Петербурга. Раздраженные отказом Смольного согласовать официальный Русский марш по Невскому проспекту, националисты решили не идти на компромисс и показать петербургской администрации фигу в виде несанкционированного марша в центре города.
После завершения всех мероприятий, с 17 часов желающие маршировать стали собираться небольшими группами в районе Гостиного двора.
Планировалось около 19 ч.вывести на проезжую часть Невского пр.около ста человек с имперскими флагами, огнями и дымовыми шашками. Но милиция не торопилась расходиться, а десятки машин с экипированными омоновцами сосредоточились на прилегающих к Невскому улицах. Как позже выяснилось, за организаторами данного мероприятия было выставлено наружное наблюдение: Смольный был обеспокоен молчанием ряда опрошенных МВД лиц, казалось, «проглотивших» запрет чиновников и предложение провести митинг в маргинальном Полюстровском парке, и справедливо опасался «провокации».
Скопление сил и средств делало вылазку на Невском бессмысленной, и было принято решение передислоцироваться в район метро «Чернышевская» и поводить марш на Литейном проспекте. Группы по 5-10 человек стали стали перемещаться в Таврический сад. Как только первая группа оказалась на месте, на территорию сада заехала милицейская газель, а парк стали окружать люди форме. Всех «подозрительных» молодых людей в округе и на выходе из метро стали обыскивать и рассаживать по машинам.
Очередная группа в 15 человек, подъехавшая к месту сбора, решила «за просто так» не сдаваться в плен и устроила по Фурштатской улице шествие с фаерами, флагами и радикальными националистическими лозунгами. Через две минуты навстречу патриотам двинулся марш милиции и сотрудников центра «Э»; первые отчаянно размахивали дубинками, вторые палили в воздух из табельного оружия и ругались матом.
Ретироваться успели только двое, остальные были положены лицом на асфальт. Особо усердные служители закона в приступе «праведного гнева» избивали лежачих тяжелыми ботинками. Один из них настолько разошелся, что его урезонивали собственные коллеги.
Командовал захватом интеллигентного вида оперативник ФСБ, который, отстрелявшись в воздух из табельного, принялся бодро рапортовать по телефону, очевидно, «вышестоящему». Соратник РИД, наблюдающий за происходящим со стороны узнал в нем знакомого «православного патриота»: 11 сентября оперативник «участвовал» в крестном ходе по Невскому пр. в Александро-Несвскую лавру. На вечернем богослужении он же пристроился рядом к группе РИДа и усердно изображал из себя прихожанина, неумело осенняя себя крестным знаменем (очевидно, хотел извлечь из разговоров «интересную информацию»).
Через 20 минут последних участников вечернего Русского марша погрузили в машины и развезли по отделениям.
День народного единства в Петербурге подошел к концу.