Письмо русского добровольца

Я конечно не писатель, но постараюсь рассказать, с какой подлостью мне пришлось столкнуться.Это не жалоба и не призыв о помощи, просто хочу, чтобы Вы знали…Родом я из Центрального Казахстана, русский, внук репрессированных дворян — по обеим сторонам семьи. Но дело не в том…

До 1992 года я жил в Греции. Последнее место жительство о. Корфу. Имел политическое убежище и ждал греческое гражданство. Я всегда любил Православную религию и верил в единство Православных народов.

Даже одно время пытался стать Православным монахом на почти не населённом острове Кассос, на востоке Греции. Но на это не было воли Божьей. На Корфу мне жилось совсем не плохо: не большой, но мой бизнес, молодость и всё что к ней прилагается.

Но у сербов во всю разыгралась война в Боснии и Герцеговине. Я не мог так просто остаться в стороне и радоваться жизни, в то время когда режут моих Православных братьев.

Конечно, если бы я имел в то время сегодняшние знания, возможно бы поступил иначе. Но тогда я думал только о них: тех Православных, которых режут. Так же мне было абсолютно ясно, что это так же готовится и для России, т. е. моего русского народа. Нельзя было просто так оставаться на Корфу и перед телевизором в кафе высказывать своё несогласие. К тому же на греческом телевидение, я видел как сербские политики из Республике Сербской, призывали Православных добровольцев из целого мира, на защиту Православных ценностей. А это какая то гарантия, что нас иностранных добровольцев не кинут, отнесутся к нам должным образом, как к своим бойцам. В случае ранения или гибели.

К тому времени я уже знал, как порох пахнет… И поехал в Белград.

В Белграде через студентов семинарии, я нашел владыку Филарета, он родом из Герцеговины.

Там же владыка Филарет познакомил меня с командиром сербских краповых беретов. Так я и уехал воевать. В краповых беретах, после карантина и проверок я воевал почти год. Потом перевёлся в (тогда секретное) диверсионно-штурмовое, парашютистское подразделение. Причин было много для перевода, но все они были положительными. К тому времени, во всей Герцеговине, нас русских добровольцев было только трое. После моего ухода из краповых беретов, через пару месяцев, пришло двое русских. Мы сотрудничали и дружили. Местная команда в том районе не очень то отличалась храбростью. Командир второй пехотной бригады, на чьей территории наши два спецподразделения работали, был глубоко замешан в коррупции, грабежах и предательстве. К счастью, мы ему не подчинялись. Но он не раз нас саботировал, что стоило нашим ребятам жизни и здоровья.

Деревня Бела — где я был ранен, находилась в окружение с трёх сторон с маленьким коридором, для коммуникации со свободной территорией, нас долбили с трёх сторон. Зимой на «баррикаде», где я подорвался, свежий снег к вечеру от взрывов становился черным. Местная команда давно хотела сдать это село. Но мы и местное ополчение с этим не были согласны. Та деревня находилась над городом Коньиц, и наша задача была «проширить» наше полуокружение, занять все господствующие высоты вокруг города, развить деморализующие факторы у противника. Наше подразделение тогда успешно провело психологическую спецоперацию. Мы имитировали прибытие на тот участок фронта добровольческой русской дивизии с комплектным вооружением. Так же успели спровоцировать вооруженный конфликт между хорватскими и мусульманскими подразделениями. Это повлекло за собой, почти полное уничтожение хорватских подразделений в г. Коньиц, передачу их позиций нашей стороне взамен за эвакуацию раненных и членов их семей в Хорватию через нашу территорию и доставку помощи хорватам, тоже через нашу территорию.

Это значительно улучшило наше положение в том селе. И не без гордости могу сказать, что это была моя идея, которую принял во внимание мой непосредственный командир и мы вместе её разрабатывали.

Хорваты знали, что мы их просто подставили в том районе. Но такова жизнь, они сами первые там начали…

Подорвался я на хорватской мине ловушке, с двумя взрывателями. Один взрыватель успел убрать, а второй у меня в руке взорвался. Оторвало четыре пальца на правой руке и выбило правый глаз.

Я не думаю, что это трагедия, что я был так ранен. На войне как на войне: кого-то ты, а кто-то тебя.

С одной стороны даже и кайф. Ведь настоящая награда для добровольца и есть — пролить свою кровь, но с пользой для общей цели.

В этом рассказе не могу полностью описывать эту войну и сербов. Хочу сфокусировать внимание на моих личных проблемах. Благодаря трусости и предательству сербского и российского руководства, мы проиграли все последние войны на Балканах.

После войны я не захотел вернуться в Грецию, т. к. к тому времени я женился на сербке, у нас родились сын и дочь. Для меня не было смысла уезжать куда то, быть там опять иностранцем и в то же время знать, что я имею новую родину; за которую проливал свою и чужую кровь. Если уж так у меня судьба сложилась, то пусть хоть мои дети вырастут у себя на родине. В конце концов, мы выстояли и Республика Сербская осталась. Хотя и в составе Боснии и Герцеговине. Чьё гражданство я сейчас и имею.

Много здесь воевало русских добровольцев, много и погибло… Сербы их похоронили достойно.

Я на многие вещи, что делало сербское руководство после войны, закрывал глаза. Думал: ясное дело, войну проиграли…

Многие русские, бывшие добровольцы, не могут зарабатывать в Республике Сербской средства для нормальной жизни своих семей. Для нас были блокированы все возможности реализации профессиональных и деловых качеств. Оставшиеся русские ребята, так и не смогли найти своё место в сербском обществе. Мы имели те же самые льготы, как и сербы: но нам их не давали использовать. Попросту блокировали любой наш административный шаг. Нам просто не официально сказали после войны — мы не знаем, кто вас добровольцев звал сюда, вернитесь, откуда пришли, нам нужно было русское оружие а не вы… Но вот никто нам это не сказал, когда надо было воевать.

Могли нас и не принимать в свою армию. Некоторым русским добровольцам, под видом регулярных, выдали не учтённые сербские личные документы. Что после создало колоссальные проблемы им.

А сейчас, когда Сербия, Босния и Герцеговина взяли ориентир на EU и NATO: началось торжество предательства, произвола и коррупции.

Правительство Республике Сербской, на аморальный уровень подняло себе зарплату, а срезали бюджетникам, Ну это дело понятное, для банановых республик, как мы.

Но случилось ещё хуже и обидней. Создали комиссии, которые инвалидам войны начали менять степень инвалидности. По мнению той комиссии, у инвалидов войны начали, волшебным образом, расти ампутированные руки, ноги, начали видеть выбитые глаза. В общем, те комиссии, вероятно, нашли ген регенерации человеческой плоти.

Мне понятно, что кризис, и государство встало перед банкротом. Но и это тоже не решение.

Сербские власти начали даже нас приравнивать к ваххабитам — что идёт на руку американцам.

Русских добровольцев реально больше нет в Боснии, разъехались, остались только мёртвые.

Я решил никуда не уезжать. Хотя и мне срезали группу инвалидности с 2 — на 4 группу.

Они могли мне и не выплачивать пособие по инвалидности, если уж такой кризис, хотя это единственный мой источник доходов. Но они начали мазать своё «дерьмо» по моим ранам, и не только моим… А оно не годится для смазки.

Буду сопротивляться, пока легальными методами, против решения той комиссии. Собираюсь пройти обследование у военных докторов с мировым именем, хотя и то будет не легко сделать в связи с моим материальным состоянием, для диагноза и их мнения, какую группу инвалидности я могу получить. И взять хорошего военного адвоката.

На той комиссии, они использовали нейро-лингвистическое програмирование, а это уже не только произвол, но и криминал. Если мы все будем молчать, этот беспредел будет продолжаться.

Я должен победить в этом деле. Ради того, чтоб показать нашим ребятам, которые разъехались, что возможно сопротивляться официально. На комиссии, её председатель мне, на своих пальцах показал: вот мол, у тебя в бумагах написано, что у тебя вообще нет пальцев, а у тебя только ногти пострадали. А фактически, у меня по две фаланги на четырёх пальцах отсутствуют. Значит, у меня они выросли на целую фалангу. А выбитый глаз их вообще не интересует. Я не поддался на ту провокацию. Мне обидно, что приходится с ними торговаться за это, я и не желаю ни с кем торговаться, но и своё не дам. Буду судиться с ними, пусть исправляют свою ошибку. Ведь я ни одной льготы не использовал, даже не пользовался бесплатной медицинской помощью и страхованием, не говоря уже о других льготах. Думаю, что я не заслужил от сербов такого унижения. Я был лояльным гражданином Республике Сербской, и не стоило им так меня благодарить.Если у Вас, кто это читает, возникнут какие предложения — пишите мне. А если возникнут негодования, то свободно пишите их председателю правительства Республике Сербской на майл:

kabinet@vladars.net или министру Труда и Военно-Инвалидной защиты: mpb@mpb.vladars.net

Если Вы им напишите, то тем самым Вы дадите им знать, что в России знают, каким произволом в Республике Сербской занимаются.

Если так относятся сербы к нам, которые жертвовали здоровьем и жизнью за их, то как вы думаете они будут в дальнейшем относится ко всему русскому? Вероятно, будут выкорчевывать памятники погибшим русским добровольцам. Чтоб не мешали НАТО нападать на Россию.

Боже мой, как это всё похоже на участие добровольцев в Испании, в начале второй мировой. Республиканцы тогда проиграли Франку и Гитлеру, а мы проиграли Америки и НАТО. И тогда все были равнодушны, пока им в двери не постучали.

Я отвечаю за свои слова, и мне жаль, что со мной так поступили. Надеюсь, что это была ошибка, и они её исправят.

С уважением и братской любовью, +Сухарев Сергей

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Яндекс.Метрика